9—13

Зачем же теперь опять к «Милорду»• возвращаться? И в особенности: в порядочные дома зачем его впускать?

Говорят: хорошую мелодраму можно. Что же, это, пожалуй, верно. Но кто сказал. А не скажет ли Б? Сегодня «Милорд». Завтра «Битва русских с кабардинцами»•. Потом снова «Пинкертон»•. Затем «Деликатная Герцогиня, или Кишки наизнанку» •... Лиха беда начало. А одна хористочка из московского «Свободного театра» говорила вместо l’appetit vient en mangeant • «аппетит приходит с Марджановым»... Начнем с мелодрамы «хорошей», а потом если точно, в кассе от этого повеселеет, перестанем отличать здоровую овцу от больной, все овечки окажутся одинаково приятными, даже самая — простите — паршивенькая, и уже выползут наверх «Петербургские трущобы»• и «Чад жизни»•, и «Смрад жизни»•, и «Год жизни»•.

А там «Чад Года»•. И «Смрад Года»•.

Произойдет форменное засилие поганейшей мелодрамы, как установились в свое время засилие кино. И вот, хоть снова созывай у г. Фальковского конференцию.

На «Эдипе»• Ю. М. Юрьева кто-то — и может быть вовсе не из «новых зрителей» — потребовал:

— Дайте нам Луриха!

Ах, даже этому нетерпеливому потребителю не надо бы давать «Чада жизни»!.. Сиди, черт, и смотри «Макбета»•. И наслаждайся «Лесом», который так чудесно играют в Александринском•. Скучно тебе?.. Ничего! Тебе ведь и без монопольки грустно. А потягиваешь все-таки чаек. Бог даст и без сивушного «Чада жизни» тоже не захвораешь…

Д. Айзман.

P. S. В заметке моей в 6 № «Бирюча» напечатано: и нет того провинциального театрика, куда не просочилось бы блед-