19/20—330

ния кружка принадлежал к западническому направлению и в вопросах литературных придерживался взглядов «Отечественных Записок». Как западник, он относился тогда резко отрицательно ко многим сторонам русской жизни и в том числе к Москве и московскому укладу жизни. Если верить Филиппову, он бросил раз такую фразу, указывая на Кремль с соборами: «Для чего здесь настроены эти пагоды?»*. Западничество не только оказало влияние на критико-теоретические воззрения Островского, но оно наложило несомненную печать и на его первую комедию «Свои люди — сочтемся», в которой драматург дал мрачную картину из жизни замоскворецкого купечества, не найдя в этой жизни ничего отрадного и светлого. Комедия эта, как известно, возбудила негодование в славянофилах и привела в восторг западников, а в дальнейшем послужила главным основанием Добролюбову для зачисления драматурга в разряд сатириков и обличителей русского самодурства.

В кругу новых друзей, прирожденных москвичей, молитвенно относившихся к народу и ко всем проявлениям народной жизни, Островский воспринял многие славянофильские взгляды и, по крайней мере, на известное время, стал врагом западников. По словам того же Филиппова, на одной дружеской пирушке, где, по-видимому, шли толки о западничестве, он воскликнул, обращаясь к друзьям: «С Терцием• да с Провом• мы все Петрово дело назад повернем»**. Перемена в мировоззрении заметным образом отразилась на творчестве Островского. В его дальнейших комедиях, наряду с отрицательными сторонами русской жизни, мы находим поэзию родного быта, простоту и прочность семейных отношений; кротость, душевную чистоту и глубину чувства таких натур, как Марья Ивановна•, Люба, Митя, Пелагея Егоровна•,

* Барсуков. «Жизнь и труды Погодина», т. XI, стр. 66.

** Там же, стр. 64. —Терций — Т. И. Филиппов, Пров — П. М. Садовский.