11/12—94

В 1730 г. в Париже умерла знаменитая актриса Адриенна Лекуврер; она была отравлена своею соперницею — герцогинею Бульонскою; по распоряжению духовенства, тайно ее тело было вывезено за город и зарыто на берегу Сены. Отказ похоронить на кладбище актрису заставил Вольтера написать одно из лучших его стихотворений «На смерть Лекуврер», где поэт с негодованием спрашивал: в какое унижение повергнут бесчеловечными законами и предрассудками французский народ с его мягкими нравами и благородными стремлениями?

Но тогда же зал «Французской комедии»* был переполнен зрителями, и писатель того времени Колле в своем дневнике (издан в 1805 г.) пишет: 30 апреля 1759 г. я видел залу «Французской комедии», на которую никого более не допускают. Цезарь не подвергается больше опасности сорвать парик с кого-либо из восседающих в первых рядах; Митридат не станет более умирать в кругу наших знакомых; тени Нина не придется ходить по мозолям откупщиков».

Страсть народа к театру повела к тому, что к 1790 г. в думе Парижа одновременно лежало 78 проектов театров, из которых открылось многие, лишь только Национальное собрание объявило 13 января 1790 г. все театры свободными. Правда, некоторые из них существовали недолго, почему в одном из монологов пьесы «Тысяча один театр»• говорилось: «в пятницу его театр открыли, в субботу ему не повезло, а в воскресенье его закрыли».

Пьесы злободневного характера более всего интересовали тогдашнюю публику. Очередным вопросом было уничтожение церковных доходов и упраздне-

* Существовавшее в Париже «Братство Страстей» в 1592 г. передало свою привилегию «Французской комедии», театр которой таким образом является самой древней из новоевропейских сцен.