10—45

стоял из помещичьих музыкантов, а хор из архиерейских певчих. Для необходимых расходов Волков назначил плату за места: передние скамейки стоили по пятаку, средние по алтыну (3 к.), а задние по копейке.

Весть о ярославском театре дошла до императрицы, и она велела немедленно привезти на почтовых его труппу ко двору. За нею был послан сенатский экзекутор Дашков, который привез 3 февраля 1752 г. в Петербург Федора, Григория и Гавриила Волковых, Нарыкова, Василия и Михаила Поповых, Шумского, Иконникова, Скачкова, братьев Егоровых и Михайлова. Актеры эти дебютировали 18 марта перед Елисаветой комедией св. Димитрия Ростовского «О покаянии грешного человека», а затем сыграли в ее присутствии «Синава и Трувора»•, «Артистону»• и «Гамлета»•. Императрица осталась очень довольна труппой и приказала оставить ее при дворе, причем указала поместить в кадетский корпус Федора, Григория и Гавриила Волковых, Нарыкова (переименованного императрицей в Дмитревского, благодаря сходству его с польским графом Дмитревским), Шумского и Василия Попова «для необходимого театральным артистам обучения словесности, иностранным языкам и гимнастике». Остальные были отпущены обратно в Ярославль. Несмотря, однако, на зачисление в корпус, они продолжали играть на дворцовой сцене: к ним присоединили еще и певчих, поименованных мною выше. Офицеры корпуса И. П. Мелиссино•, П. С. Свистунов и Христиан Остервальд обучали их декламации и драматическому искусству.

Год спустя в этой труппе появились и русские актрисы, вышедшие из танцовщиц: Зорина, Михайлова, Мария и Ольга Ананьины и Мусина-Пушкина. Впоследствии Мария Ананьина вышла замуж за Гр. Волкова, Ольга Ананьина за Шумского, а Мусина-Пушкина за Дмитревского.