4—34

гнано быть уже не может. Как и во всякой реформе, здесь было немало борьбы, разочарований и страданий. Пустить новую струю в хореографию было труднее, нежели в другое искусство, ибо балет в России, в силу исторических и бытовых условий, сложился особо традиционно и неприкосновенно. Таким образом, реформа балета началась с ломки естественной, диктуемой лишь предъявлением повышенных требований, без особых, сравнительно, скачков, хотя и то, что сделано за последнее десятилетие, — вызвало немало волнений и толков.

Первый этап нового балета — «Павилион Армиды»•, в котором еще сильна классика, есть следы влияния феерии, но Фокин, Черепнин и Бенуа вдохнули зачатки новых форм и стиля. Весьма существенное влияние на «новый балет» имела Айседора Дункан.

Принцип ее танца и пластических форм рельефно отразился на «Евнике»• и «Шопениане»•. Танец эмансипировался и становится подлинной сценической интерпретацией. Далее следует этап стилизации восточных тем: «Египетские ночи»•, «Шехеразада»• — и как бы ее схема и конспект «Исламей»•.

Попутно Фокин создал ряд разработок ритмических тем, как бы просящих танца, идеально приспособленных к хореографической обработке; это «Карнавал»•, «Papillon»• и позднее «Арагонская хота»•, составивших переходную стадию к последнему этапу, форме, наиболее смелой и еще мало популярной — хореографической иллюстрации чистой симфонии: «Les preludes»• и отчасти «Эрос»•.

Реформаторское творчество Фокина бросило добрые семена и породило ряд продолжателей и последователей, из коих наиболее ярким является ученик Фокина — Б. Г. Романов, давший уже массу отдельных номеров, новых постановок оперных танцев, эпизодическую, колоритную картинку «Андалузиана»• и,