3—62

Перед пиесою произнесен был одним из воспитанников также на латинском языке пролог, приличный сему случаю, а самая комедия уменьшена из пяти в три акта. Из ней выброшено все то, что могло оскорбить вкус и слух разборчиваго с нежным чувством зрителя, все, что не согласно с нынешними нравами, а паче всего все то, что не заключало двусмысленнаго и соблазнительнаго для юношества, как например: сцена повивальной бабки. Удивительно, что это нравилось просвещенным римлянам.

«Но это нравилось римлянам-язычникам: Религия имеет величайшее влияние на нравы», поясняет редактор в особом примечании.

Прекрасные греческие костюмы заимствованы были из гардероба Каменнаго Театра, а оркестр, весьма согласный и огромный, составлен был также из воспитанников Академии.•

О запрещении «Холопов» П. П. Гнедича.

П. П. Гнедич поделился с нами курьезным эпизодом. Оказывается, что «Холопы», невинные по своему содержанию, в свое время оказались неподходящими для императорской сцены и были сняты с репертуара. Дело в следующем. Пройдя все цензурные мытарства, пьеса была поставлена, наконец, в 1907 г. в Александринском театре. На одно из первых представлений приезжает министр двора, барон Фредерикс, после спектакля вызывает к себе директора театров В. А. Теляковского и возмущенно приказывает снять пьесу с репертуара: «невозможно допускать такую сцену — молодой князь, гвардейский офицер, приезжает радостно с известием об убийстве царя, и все другие тоже радуются». С печальной новостью пришел директор к П. П. Гнедичу. «Они радуются вступлению на престол нового царя, а не смерти старого,» — пробовал защищаться П. П. Гнедич, — «все-таки я прошу Ваше Превосходительство подождать до следующего спектакля, когда обещал быть великий князь Владимир Александрович, посмотрим, что он ска-