II—318

ный Н. Н. Долговым. Работа над текстами драматурга после М. И. Писарева, чрезвычайно тщательно в свое время отнесшегося к редакции сочинений Островского, изданных «Просвещением», не представлялась особо трудной. И выполнена эта работа вполне удовлетворительно. Жаль только, что редактор не нашел возможным сохранить все особенности прежнего правописания у Островского: ведь Островский — классик, давно классик, и в издании новом, давно изданном, следовало бы отнестись к произведениям нашего драматурга со всем пиететом.

Что касается очерка жизни и творчества Островского, то мы считаем работу Н. Н. Долгова первой и единственной почти на русском языке по обилию новых данных, по новому, не шаблонному и вдумчивому отношению к личности писателя, которого автор очерка рисует как талант «великого душевного спокойствия» и творчества, — которое представляется ему как «объективное, спокойное, чисто поэтичное, а не напряженное, не сатирическое» (формулировка Ап. Григорьева). То, что Н. Н. Долгов поставил этот вопрос — не впервые конечно, но чрезвычайно убедительно обставил аргументами, — честь ему и слава! Можно лишь спорить с автором очерка в методологическом отношении. В нем жизнь и творчество драматурга воспроизводятся в хронологической последовательности, факты биографические перемешиваются с проблемами творческой деятельности Островского. Это, на наш взгляд, всегда вредит цельности впечатления как от первого, так и от второго. Названное обстоятельство помешало отнестись внимательнее к типу Бальзаминова•: а ведь разбор и характеристика его — лишний аргумент в пользу нового и глубокого истолкования таланта Островского. Последние двадцать лет жизни драматурга Н. Н. Долговым изображены как-то устало, словно интерес к писателю этой закатной поры его творчества у автора очерка пропал.

Как в литературно-сценических примечаниях, так и, особенно, в очерке вызывает досаду недостаточная точность ссылок. Островский — классик, но все еще не настолько изученный и всем доступный писатель, чтобы без ссылок на источники в очерке (и недостаточную точность в примечаниях — тут уж простая небрежность) можно было обойтись, считая их общеизвестными. Не давая ссылок, автор очерка усложняет работу другим исследователям и просто интересующимся. При таких приемах работы долго еще мы будем открывать Островского!