II—217

Л. Иванов и много наших (всего было больше 30 человек). Отсутствовали Сазонов и Давыдов. Дам не было. Коровяков прочел хорошо написанный адрес. Горбунов — телеграммы провинциальных театров, я читал письма Трефолева и Невежина, Вейнберг — уморительный экспромт, Т. И. Филиппов — задушевное приветствие.

Экспромт Вейнберга:

Дай Бог, чтобы для Писарева Модеста

Больше было в театре места,

И пусть знает Писарев Модест,

Что Бог не выдаст — свинья не съест.

В общем юбиляр очень доволен, в конце концов много пьяных и довольных. Разошлись в 4 часа утра. Пишу дома, дойдя потихоньку пешком, раздевшись, около 5 ч. утра. Между телеграммами замечательна следующая: «Поздравляю с двадцатипятилетием служения сцене. Поздравил бы существеннее, но яко наг, яко благ, яко нет ничего. Лентовский».

Понед. 28. Написать Невреву о моем портрете*.

Вторн. 29. В субботу составить три бумаги от О-ва Валю [градоначальнику?] и два письма Тинскому и Ларину. Приедет Гурев[ич?] до 11 утра.

Далее идут только числовые пометки: Ср. 30 октябрь. Четв. 1 и чьей-то рукой карандашом приписано: В пятнину, 9 октября 1892 г. скончался. Резкий отзыв Свободина о Далматове по поводу исправления адреса вполне

* В настоящее время портрет находится в Музее Государственных Петрогр. Акад. театров.