II—162

IV.

Во время вечерних бесед Бородин, несмотря подчас на, видимо, сильную усталость от лекций и посещения разных комиссий, был незаменимый и очаровательный собеседник, очень интересно высказывавший обычно массу оригинальных и остроумных мыслей и непрерывно смешивший своих собеседников.

Нужно было удивляться его счастливому и беспечному характеру, т. к., в сущности, другой на его месте, при их лишенной надлежащего ухода и комфорта жизни, да еще при массе служебных занятий и при еще большем количестве разных принятых им на себя в различных обществах и учреждениях обязанностей и забот, наверное, не только не мог бы шутить и каламбурить, но просто, вероятно, никуда бы не годился, будучи совершенно за день истомленным. И Александра Порфирьевича я часто видел непомерно уставшим, но, несмотря на это, в силу своего удивительного характера и воспитанности, он умел эту усталость скрывать пред другими, что обходилось ему, вероятно, не дешево.

V.

Естественно, что при таком роде жизни об искусстве, о творчестве в области музыки нечего было и думать, и если он что-либо сочинял, то в редкие свободные часы по ночам.

В период 1885 г. он почти ничего не написал для Игоря•. Обработана была только его маленькая фортепьянная сюита, посвященная графине Мерси д"Аржанто. По поводу этой сюиты я узнал, между прочем, следующее: не-