II—145

блага. Но свет светит во тьме; истинное разумение смысла жизни проникло в эту счастливую личным счастьем семью — и тьма уже не могла погасить этот свет.

Глубокий беспощадный самоанализ, ряд тяжелых переживаний, сомнений и исканий постепенно отдаляет героя драмы Николая Ивановича Сарынцова от его прежней жизни, прежних его взглядов и убеждений, отдаляет от жены, целиком ушедшей в семейные интересы и не уследившей его перерождения, от детей, им самим воспитанных в совершенно других условиях, с мыслью об иной их будущности. Обновленный духом, с новым, светлым жизнепониманием, с жаждою провести в свою личную жизнь и в жизнь своей семьи свои новые идеалы, он, естественно, столкнулся с несогласием, противоречием и полным непониманием себя со стороны семейных. И здесь начало борьбы. Борьба эта для главных ее участников — мужа и жены — скрытая, пассивная, бездеятельная, проявляющаяся более страданием, чем жаждой одолеть, путем привхождения в нее новых лиц — убежденных, не рассуждающих, ни с чем не считающихся защитников старого направления, старой морали, с одной стороны, молодых, энергичных, иногда непримиримо-сектантски настроенных последователей нового течения — с другой, получает новую силу, для жизни и судьбы этих лиц решающее развитие: «Царство Божие подобно закваске, которую женщина, взяв, положила в три меры муки, доколе не вскисло все» — стояло раньше в эпиграфе к драме, указывая естественное развитие ее хода.

Всякий, кто прочитал драму «И свет во тьме светит» и кто знает хотя бы поверхностно