I—185

Все, написанное Боборыкиным, любопытно, особенно как отражение тех новых веяний, которые переживались в России, и по страницам его романов и драм, устаревших и не высоких в художественное смысле, любопытно проследить картину умственного роста и наших центров, и «Китая-Города», и провинциальных палестин, трансформацию русских героев дня. С этой стороны произведения Боборыкина, имевшие большой злободневный интерес, останутся надолго любопытной страницей для историка и физиолога российской былой действительности. Эта «публицистика» в образах, мало дававшая литературе, как искусству, многое еще даст грядущему исследователю нашего прошлого.

Н. Н—в.

Памяти П. М. Невежина.

Одиноко, на койке Клинического Госпиталя Медицинской Академии, скончался драматург Петр Михайлович Невежин.

Перевезенный из своей «холостяцкой вдовьей» квартиры на Гусевом переулке, где в течение долгих лет прожил безвыездно, он, по его словам, «обосновался прочно» в Госпитале. Больной шутливо заявлял, что отсюда его перевезут уже прямо «на дачу» в Москву или на Волково.

— Совсем стал калекой, а голова вот все просит работы! — прибавлял он и горько жаловался на свою полную заброшенность, на духовное сиротство.

Он угасал медленно: сильный организм стойко боролся и с надвинувшейся старостью и с надвигающейся смертью. Еще за несколько дней до кончины он находился в полном сознании и, разбитый параличом, прикованный к креслу, находил в себе силы диктовать «соседу но несчастью» сцены из новой пьесы, отрывки литературно-театральных воспоминаний из своей долгой жизни (родился 27 июня ст. ст. 1841 г. † 25 (12) мая 1919 года), тесно сплетенной с театром и его закулисной жизнью.

Стоя ногой в могиле, П. М. не переставал интересоваться злобами дня, вопросами действительности, проявляя живой интерес к ней — бушующей за тихими стенами больницы.

Остроумный рассказчик, с речью, переполненной едкими сарказмами, он до последних дней, когда вторичный припадок парализовал мозг, сохранил ясную память на лица, образы и события.

Ближайший сотрудник А. Н. Островского, благословленный им на путь драматурга, он радостно вспоминал о пер-