5—54

емого нами момента, Сделал я это для того, чтобы, уяснив себе те трудные условия, в которых мы работаем, артисты выказали готовность поддержать Совет Государственной оперы в его стремлениях.

Работать действительно приходится при совершенно невозможной обстановке.

Несмотря на то, что артисты Государственных театров переведены в «первую категорию», мы все-таки недоедаем, потому что не имеем ни сахару, ни жиров. Все это, при нашей нервной жизни, дает себя чувствовать, но, несмотря на трудности бренного существования, мы работаем с такой же интенсивностью. Это наш долг. В своем обращении к товарищам я призывал их не падать духом и объединиться вокруг идеи, что мы работаем все-таки в лучшем из театров.

Говоря о невозможных условиях работы, приходится указывать, что у нас фактически нет ни одного режиссера. В. Э. Мейерхольд уделял до сих пор Мариинском театру слишком мало времени. В настоящее время он покинул оперу. Совет Мариинского театра избрал нескольких артистов для постановки опер. К числу избранных для режиссерской работы принадлежу я, Боссэ и Курзнер. Боссэ ставит в Михайловском театре «Миньону»•, Курзнер переставляет «Соловья»•, я ставлю с И. В. Ершовым «Кащея»• и возобновляю «Травиату»•.

С другой стороны, работа артистов увеличилась, так как с прибавлением Михайловского театра количество спектаклей в неделю возросло до 11, причем число артистов осталось почти такое же, что и раньше.

Любопытно, что прежде артисты жаловались, что им мало дают петь, а теперь — наоборот.

В своем репертуаре мы даем все, что только задумали весной, и текущий репертуар, особенно Михайловского театра, гораздо разнообразнее прежнего. В Мариинском театре, где готовятся постановки «Фауста»• (под руководством Ф. И. Шаляпина), «Мефистофеля»•, «Соловья», «Кащея» и т. д., тоже кипит работа и, заметьте, это в то время, когда заведующий Отделом Государственных театров вынужден сам грузить дрова для спектакля, а заведующий монтировочной частью — управлять автомобилем.

Вас интересует публика, та новая, демократическая публика, которая наполняет теперь театры?

Я нахожу, что с точки зрения интересов артиста новый демократический зритель приятнее прежнего.

Прежнюю, особенно абонементную публику, артисты называли «эшафотом». Бывало, поешь и не знаешь: есть ли публика в театре или нет. Не было никакой связи между