4—50

вашего творчества, вы должны многое знать, многое изучить, много видеть, но, сколько бы вы ни работали над собой, сколько бы вы ни учили и не познавали, — каждая новая пьеса, каждая новая роль будет новой работой, целью нового достижения. Вечный Сизифов камень будете вздымать вы; но, достигнув вершины, свой новый творческий труд начнете опять из темного дна глубокой пропасти. Не мечтайте о покое на лаврах: вас ждет напряженный, беспрерывный труд. Репетиции днем, спектакль вечером. В промежутки вы готовитесь, собираете материал, изучаете пьесу, учите роль.  Изучая нужную среду, эпоху, — вы отрываетесь от современности, от реальной вашей жизни. В часы отдыха, даже во сне встревоженная мысль ваша продолжает напряженно работать, бессознательно создавая нужный образ. Вся ваша жизнь будет трудом, трудом напряженным, беспрерывным; подвига самоотречения требует сцена. Забудьте обывательскую сказку об веселой жизни актера, об его беспечности и кутежах. Было время, когда профессия актера была окружена ореолом романтизма, когда стихийно-буйный трагик или «любовник в жизни и на сцене» — и в жизни, и на сцене играли одну и ту же роль, пленяя наивные сердца. Теперь задачи театра и задачи самой жизни сложнее, строже и глубже. Ваше творчество на сцене и ваша жизнь должны протекать под святым знаком искусства. Вносите творчество и красоту в каждый ваш день, в каждый шаг, в каждый поступок. Не думайте, что ваша игра на сцене одно, а жизнь — другое, — нет: мы не прощаем поэту, призывающему нас к красоте, мелочных и низких поступков; мы не можем примириться с злобой и личной жесткостью писателя, говорящего о сострадании и любви, нас тревожит мысль, что «убийцей был создатель Ватикана»•. Но личность писателя скрыта его произведе-