II—350

Б. Никитской ул. Меня приняли сразу на 2-ой курс. Еще до перехода моего я сблизился с актером Найденовым, будущим русским драматургом. Он собственно и имел решающее влияние на мой переход; мало того, он лично проделал все перипетии исканий и сомнений и еще раньше до меня ушел из школы Общества изящных искусств в Филармонию. Преподавателями в Филармонии по нашему отделению были Правдин и Южин-Сумбатов. Южин обратил внимание сразу на мое дарование и на одном чтении пьесы Островского “Шутники”, где я читал Оброшенова, — Южин горячо похвалил меня. Через 2 года я окончил школу и на экзаменационном спектакле в Московском Малом театре играл в пьесе Шпажинского “Кручина” Недыхляева, в пьесе Островского и Соловьева “Женитьба Белугина” Андрея Белугина. Успех был громадный, мне предсказывали блестящее будущее. Но впереди меня ждала тяжелая и мрачная действительность, жизнь провинциального бедного актера с неблагодарным амплуа. Об игре моей иногда говорили и писали с большой похвалой и восторженно, но немедленно меня забывали, и я чувствовал себя потерявшимся среди тысячи заурядных деятелей сцены. Под влиянием неудач, горьких разочарований и тяжелых отношений с семьей, я не раз топил печаль и горе в вине. Но напрасно я старался таким образом забыться. Жизнь предстояло взять такой, какая она есть. Увильнуть от этой задачи вино мне не помогло, и я терпеливо впрягся в тяжелую лямку, чтобы везти свой воз в жизненную гору.

Первый сезон моей службы актером я провел в Киеве. Начался он в сентябре 1889 года в Киевском драматическом обществе •, куда я