I—74

нов прольет на «Снегурочку» целый дождь упреков, язвительных острот, насмешек и т. п. Но вышло иначе. Иванов положительно захвалил «Снегурочку». «Опера г. Корсакова изобилует прелестными деталями всякого рода… в ней оказывается столько элегантных и оригинальных вещей, что охотно забываешь все, что вредит ей в театре» (отсутствие сценичности). «Сколько чисто-музыкальной прелести разлито в прологе, в его хоре птиц, в арии Снегурки, сколько оригинальности в кличе бирючей, во многих местах третьего действия, во всем четвертом действии, с появлением весны, хором цветов и финалом». Таким образом, Иванов, упрекнув «Снегурочку» только в недостатках сценичности, положительно хвалит ее, как музыкальное произведение. И действительно: в «Снегурочке» очень много нежной, грациозной поэзии и очень много красивых и прелестных тем. Чем более вслушиваешься в новую оперу Корсакова, тем более она нравится. На втором и на третьем представлении «Снегурочка» имела гораздо больший успех, чем на первом, и можно надеяться, что она не скоро сойдет из репертуара русской оперы.

Из артистов, певших в «Снегурочке», особенно выделялись: Велинская (Снегурочка), Бичурина (Лель), Васильев 3-й (царь Берендей) и Прянишников (Мизгирь). Велинская была очень грациозная, миленькая Снегурка; пела она хорошо и не детонировала, что с нею случается нередко. У Велинской сильный и чистый сопрано; дикция у ней превосходная. Бичурина и Васильев 3-й имели большой успех. Засим представление «Снегурочки» было замечательно по роскошной, не виданной петербуржцами обстановке; на постановку «Снегурочки» дирекция истратила около 40.000 рублей и истратила недаром: новые костюмы (особенно женские) были восхитительны. Декорации, написанные Шишковым и Бочаровым, были посредственны и могли бы быть получше. Ре-