I—45

незаурядна и приводила в искренний восторг зрителей весьма избалованных и видавших виды.

Убранство ее отеля и театра созидалось лучшими художниками Парижа. Давид почти всецело обязан своей известностью работам во дворце Гимар и ее меценатским щедротам, что же касается Фрагонара, то об его работах у Гимар сохранился небезынтересный рассказ в заметках Гримма. Фрагонар написал в фойе театра целый ряд медальонов с портретами Гимар в виде Терпсихоры, но Гимар их забраковала, найдя недостаточное сходство с собою, и прогнала художника. Тогда он пробрался незаметно в фойе и с поразительным искусством замазал очаровательные улыбки Терпсихоры и, не изменяя сходство лиц с владелицей отеля, — придал им отталкивающее выражение злобы.

Гимар пришлось искать нового художника для исправления медальонов.

В области изобретательности костюмов и причесок Гимар была настолько искусна, что даже неоднократно приглашалась в Версаль на конфиденции по этим вопросам к королеве Марии Антуанетте.

Гимар не только покровительствовала начинающим талантам, но была известна и своей чрезвычайно широкой благотворительностью беднякам Парижа; она разъезжала всегда лично по окраинным кварталам, переодетая гризеткой, и оставляла щедрую помощь в подвалах и мансардах. В одном из музеев сохранилась картинка, изображающая Гимар в таком виде, с подписью «Терпсихора-благотворительница».

Эта ее страсть обошлась дороже всего ее многочисленным покровителям и привела ее в 70-х годах почти к полному банкротству, когда для покрытия долгов она должна была разыграть в лотерее свой дворец.

Бурная карьера Гимар продолжалась до самой революции, когда, уже на пятом десятке лет своей жизни, она вышла замуж за молодого танцовщика