11/12—80

с большим успехом, свидетельствуя наглядно о богатстве и гибкости своего таланта. Но этот талант был подобен алмазу: был самородком и не ведал хорошей огранки. Отсутствие техники и школы более всего чувствовала сама артистка, которая, по общим отзывам, являла собой далеко не обычный тип женщины не только в артистической среде, но и среди русского общества. Недаром друзья аттестовали ее большой умницей, и Катенин вел с ней серьезные беседы и переписку, Грибоедов позднее первой ей читал свое «Горе», и Пушкин помнил о ней в глуши Михайловского.

* * *

Первые успехи не вскружили головы Колосовой. Принятая сразу на огромный по тому времени оклад (сама «несравненная» Семенова получала всего 4,500 р. в год): 1,750 р. жалованья, 250 р. на квартиру, 300 р. на гардероб, 8 саж. дров и бенефис, Колосова вскоре же подписала еще более выгодный контракт на три года (3,000 р. жалов., 500 р. на квартиру, 500 р. на гардероб для комедий, 15 саж. дров и бенефис зимой, на казенных расходах). Однако все это не остановило ее от осуществления давней мечты: поездки за границу не с увеселительной целью, а с желанием усовершенствоваться в любимом искусстве. Она вернулась и убедилась, что публика не забыла ее, но что у дирекции есть уже другие любимицы. Круг ее друзей поредел: Грибоедов отправился «в почетную ссылку» в Персию, Пушкин и Катенин были высланы из столицы, легко изменчивый Шаховской явно протежировал Валберховой, отрицая за Колосовой даже «искру таланта»; в комедии всходила новая звезда — талантливая Дюр*.

Публика приветствовала появление Колосовой редким в то время знаком: рукоплесканиями при выходе и четырехкратным вызовом после пьесы. Но

* Соч. Грибоедова, Акад. изд., стр. 163.